Фрирайд в зоне смерти. Гималаи, Аннапурна – 2018

Теги: фрирайд | Гималаи

12.03.2019

Автор: Виталий Лазо, Красная Поляна

Аннапурна, 8091 м. Об экспедиции проекта deathzonefreeride.com на восьмитысячник и о том, как нас едва не упекли в непальскую тюрьму.

Не прошло и пары месяцев после экспедиции на Манаслу, как мы стали вынашивать планы на 2018 год, рассматривали два варианта: Даулагири и Аннапурну. Выбор пал на редко посещаемую гору, пожалуй, самую опасную из всех восьмитысячников – Аннапурну (в переводе с санкритского - «богиня изобилия»).

С самого начала планирования экспедиции было ясно, что с большой долей вероятности работать на маршруте будем одни. И этот факт не пугал ничуть. Напротив, именно это и привлекало.

Задачи стояли перед нами непростые:
- совершить восхождение без кислорода
- спуститься с горы на лыжах
- по возможности, совершить первопроход
- отснять видеоматериал (наш конек!)
- сделать фильм по окончании экспедиции.

Старт

No passaran или куренок, go home!

«Приключения» начались в аэропорту Покхары, откуда мы должны были вертолетом добраться до базового лагеря, 4300 м. Сначала несколько дней ожидания, нервотрепки и «выбивания» борта. Принимающая сторона, компания-туроператор так и не организовала нам вертолет, пьяный представитель турфирмы лишь разводил руками: «Завтра, завтра». С горем пополам, наконец-то связываемся с его руководством и договариваемся о частичном возврате денег, чтобы мы сами могли нанять вертолет.

На четвертый (!) день посадка на борт! Проходим контроль в аэропорту и у нас тормозят два ящика: в одном газ (мы не удивлены, конечно, газ нельзя провозить на борту ВС), во втором: мороженая курица! По газу понятно, надо как-то решать вопрос с секьюрити, убалтывать, заинтересовывать, хоть как, но без газа на горе нечего делать. Вопрос решали три часа! Уговорили!

После я подхожу забрать второй ящик (искренне думал, что курятину тормознули по ошибке). Дудки! «Мороженую курицу провозить на борту ВС запрещено» - выпалил охранник. «Классная шутка! » - говорю и пытаюсь забрать кур. Секьюрити попытку пресекает! «Я же сказал, ЭТО провозить нельзя!». Мы с Антоном в шоке, и смех и грех. На самом деле, провоз мороженой курятины запрещен! При этом, причины нам так и не выдали. Просто: «Запрещено».

Но мы не привыкли отступать, «упросили» работников аэропорта, и наши «подельники» пронесли запретный ящик тайными ходами на борт вертолета. И буквально в этот же день, после заброски в БЛ, в 2 км от него прячем ящик на леднике, нарекаем место «мясная лавка» и периодически заглядываем в нее за продуктами.

Общее описание лагеря, гора

«И наградою за одиночество
Должен встретиться кто-нибудь…» В. Высоцкий

Из-за задержки в Покхаре и надвигающейся непогоды у нас было погодное окно в три дня. А т.к. мы прошли акклиматизацию на Эльбрусе перед экспедицией, то на следующий день после прилета в БЛ ушли в Л1 на 5100 м. Путь лежал по бараньим лбам, дорогу просматривали с помощью подзорной трубы из БЛ (нужная вещь в подобных мероприятиях). Шли практически на ощупь, кое-где встречая следы от старых экспедиций: крючья, куски веревки. По плану мы собирались за пару дней установить два лагеря, 5100 и 5700, торопились. Поэтому на заброску взяли много снаряжения, рюкзаки вышли 35 кг у каждого. Выходили с лыжным снаряжением, камерами и прочим барахлом.

Л1 расположен рядом с ледником на скале, место уютное, вся стена с лагеря хорошо просматривается, и мы вновь прибегли к подзорной трубе, выбирая линию подъема. Всю ночь гора громыхала, со стены несколько раз слетали огромные объемы льда, пылевым облаком накрывало место предполагаемого лагеря 2 на 5600 м. На следующий день без приключений поднялись на 5700, сделали заброску и (о, чудо!) мы здесь не одни: на припорошенных снегом скалах следы, следы снежного барса! Видно было, что зверь бегал вверх-вниз и совершенно непонятно, что он мог искать во льдах?! Кругом одни скалы, лед, снег.

Погода портилась, и мы ушли на отдых в БЛ. На спуске с Л1, на бараньих лбах, при съемке камерой GoPro роняю стабилизатор и камеру. И парочка улетает по отвесной скале метров 50 вниз. Бац! Минус стабилизатор, минус камера! Расстроились сильно. Но вспомнил прошлый год, когда я потерял телефон и даже обрадовался этому: «Гора взяла жертву, значит, будет все хорошо». В этот раз стали рассуждать в той же манере. Каково же было удивление, камера, пролетев 50 метров, упав на скалу, на камни, потрепанная и поцарапанная, включилась и исправно заработала!

Наступила непогода, и мы провели в БЛ 4 дня, радуя себя куриным супом и прослушиванием аудиокниги «Мастер и Маргарита».

Спринт на 6000 м

Это не гора вовсе! Это АД! Зона смерти на Аннапурне (в этом году, осенью) начиналась не на 8000 м, а с 5800 м . Конечно, это не та Зона, что принято понимать в альпинисткой среде, однако по смыслу и риску, именно с 5800 м начинается зона, в которой уровень риска запредельный.

25 октября вышли вновь на маршрут. План: обработка маршрута, установка лагеря 3 (6500 м) и акклиматизационный выход на 7000 – 7200 м.

Единственный логичный и менее рискованный маршрут проходит по борту кулуара, по которому проносятся «ледовые составы» - именно так мы называли огромные массы льда, которые откалывались в верхней его части с ледовых сбросов. Чтобы выйти к борту кулуара, нужно пересечь зону лавинного выноса: большую площадь на леднике, куда выносит огромные массы снега и льда из нескольких кулуаров и с самой северо-восточной стены Аннапурны.

Накануне выхода из Л2 (5600 м) выходим подготовить тропу на лыжах (ски-тур). Довольно полого, ледник закрытый. Лавинами запечатало практически все трещины. Задача стояла подготовить тропу на завтра и так проложить линию, чтобы самый опасный участок пересекать с падением высоты, сделать это максимально быстро.

Солнце, погода великолепная, иду налегке, слушаю музыку, любуюсь пейзажами: красивейшая гора, ни души! Но по мере приближения к зоне необходимого спринта на 6000 во мне просыпается животный страх. С одной стороны этого страха благоговение перед великой мощью Аннапурны, с другой – желание поскорее убраться с этого места. Музыку выключаю. Иду с постоянно задранной кверху головой, прислушиваюсь.

Подсчитали с Антоном, при сходе лавины есть 10 сек, ровно столько массы льда летят до зоны выноса. Понятно, что за это время далеко не убежишь. Казалось бы, есть лыжи, можно удрать на них куда подальше. Но не так все просто, поднимаешься на камусах, и спуск вниз будет чуть быстрее подъема (уклон маленький в том месте). Замечаю посередине зоны выноса большой серак - островок безопасности (относительный), у него можно будет отдышаться. Дальше, за ледником есть скальная стенка, будем прятаться за ней. Выработался план на завтра, пройдем!

Следующим днем действовали именно так, забрались повыше и по диагонали, с понижением, как говорят канадские преподаватели в нашей школе RMGA «fitness time» - спринт на высоте 6000 м протяженностью 300 м. Такие участки лучше преодолевать порознь, не скучиваясь. Антон убегает вперед, я жду. Через минуту слышу! Треск, грохот наверху! Начинаю про себя считать!

Антон уже подбегает к островку, к сераку. Я попытался крикнуть, но дыхание сбито, выдавил какой-то звук негромкий, в голове мысль: не надо товарища отвлекать, он и так бежит к сераку. Сам считаю секунды, смотрю то под ноги, то на соседний кулуар, откуда скоро появится белое облако. Из кулуара полетел лед, нам повезло в этот раз, - обвал был небольшой. Но пришлось остановиться, только так можно было подготовиться к встрече летящих вниз ледовых камней. Мимо пролетели куски льда размером с футбольный мяч, не больше. Положение у нас было выгодное, все летело между Антоном и мной. Я закричал, и до меня дошло, что мой товарищ даже не понял, что гора нас припугнула.

V-кулуар, лагерь 3

Инстинктивно поднимал в спальнике руки, создавая воздушное пространство. Рядом с собой положил нож (при необходимости палатку разрезать). При очередном обвале поднимаю руки, жду… Потом опускаю руки, понимая, что особого смысла в этом нет, если к нам прилетит, то нас сбрасывает с полки, а там стена.

Затем было пересечение V-кулуара, так мы его окрестили из-за формы, широкий сверху, с ровными, почти вертикальными скально-ледовыми бортами. В нижней его части лавины разгоняются до огромной скорости, обломки льда выскабливают кулуар до блеска (на фото). Двигаемся попеременно, со страховкой. Наверх смотреть жутко - огромные массы льда нависают над головой в 500-800 метрах. Увидели в средней части подъема остатки веревок-перил старых экспедиций. Через три часа подъема начинаем забирать влево, выходить на гребень. Антон уходит по крутому снежному склону и исчезает за перегибом. Снег ужасный, глубокий и не топчется, ступени делать не выходит, барахтаемся по нему, задирая колени чуть ли не выше головы.

Уже в сумерках подхожу к Антону. Холодно. От продолжительной работы и холода начинаются судороги на ногах и руках. Торопимся найти хоть какое-нибудь более-менее безопасное место под палатку. Снежный склон, по которому поднимаемся, – ветровая доска! Подрезаю специально веревкой небольшой участок склона, пару квадратных метров - сход! Четко видно слабый слой, по которому слетает свежий снег с последнего снегопада, толщиной сантиметров 40. Дальше двигаемся, надеясь на чудо. При свете фонарей замечаем небольшое выполаживание на соседнем гребне. Антон выползает на него, кричит: «Ура, есть место под палатку!». Местом под палатку оказался участок на гребне 35-40 градусов протяженностью метра два: счастье! Около трех часов рубили на нем место под лагерь. Сверху, чуть правее от нас нависает серак, с разломами и трещинами, размером с пятиэтажку. Если с него что-то прилетит ночью, хана! Антон говорит: «ДА не, если слетит что-то, то мимо, метрах в пяти пролетит». Конечно, соглашаюсь, понимая, что других вариантов нет, но четко осознавая, что при сходе шансов ноль.

Всю ночь громыхало, то слева, то справа. Обвалы были в кулуарах. Просыпаюсь раз десять от грохота. Инстинктивно поднимаю в спальнике руки, создавая воздушное пространство. Рядом с собой положил нож (при необходимости палатку разрезать). При очередном обвале поднимаю руки, жду… Потом опускаю руки, понимая, что особого смысла в этом нет, если к нам прилетит, то нас сбрасывает с полки, а там стена. Самое неприятное – страховку организовать на таком склоне очень проблематично. Снег глубокий, рыхлый. Вроде докопаешься до твердого слоя, а он оказывается коркой. Можно теоретически до льда дойти, но понимаешь, что сходить будут такие массы, никакая веревка не выдержит. Гора и в эту ночь решила дать нам шанс, шанс уйти с горы целыми.

Рано утром валим вниз. В самой опасной части, в нижней секции V-кулуара быстро пересекаем его по перилам, и, как только спрятались за скалу и Антон (он спускался последним) выщелкивается из веревки - сходит лавина! Т.е. задержись мы на минуту – две, и…!

Дальше был спуск на лыжах, небольшие минуты радости. Отличный снег и интересный рельеф. Один только минус во фрирайде на высоте: тяжелый рюкзак, но без него никак. Лыжный спуск был с 6000 м до 5200 м. У меня были карбоновые Elan IBEX, про эти чудо-лыжи я уже писал у себя на странице в FB, еще раз отмечу, что снаряд порадовал своей стабильностью, особенно на жестком снегу. Лыжи отзывчивые, послушные и хорошо себя ведут на больших скоростях. Тяжелый рюкзак их ничуть не передавливает. Одним словом – класс!

Принятие решения/факта

Стало ясно, что возвращаться на маршрут – попытка уйти в мир иной. Склон - это заряженная бомба, которая только и ждет, когда сработает детонатор.

Уже внизу, в базовом лагере у меня началась внутренняя борьба. С одной стороны, я осознаю степень риска, последствия. С другой, - месяцы подготовки, огромное желание, мощная мотивация наработанная акклиматизация и хорошая физическая форма. Кроме того, понимаю, что до относительно безопасного места остается идти от Л3 метров 200 по вертикали, всего лишь 200 метров! Дальше, выход на снежную рампу (полку) и иди себе до штурмового лагеря на 7400.

Однако, эти 200 метров - заряженный лавинными досками участок, на котором не спрятаться, не скрыться, более того, до него еще надо умудриться дойти. В терзаниях и сомнениях проходит три дня. Т.е. я понимаю, что идти нельзя, но принять этого не могу. Разделяю эти понятия: «Принятие решения» и «Принятие факта». Спустя три дня, проведенных в раздумьях и общении с умным человеком, и после принятия решения приходится смириться, принять факт, отпустить гору, поблагодарить ее за то, что отпустила нас.

Трекинг. Те еще приключения!

«Этот путь проложен мертвыми, и мертвые его хранят» из к-фильма «Властилин колец».

Настало время покидать гору. Вертолет стоит дорого, поэтому вариант один: трекинг.

Один знакомый шерпа дал рекомендацию: «Идите вниз по ущелью до ближайшей деревни, там наймете портеров для переноски груза». Как потом выяснилось, он ни разу не был в этих краях и, конечно, понятия не имел, до какой именно деревни нам идти. Вообще, путей отхода из северного базового лагеря два (но это в теории). Первый: вдоль реки день ходу, потом резко направо, на перевал, а там рукой подать, еще пару дней и ты в деревне. Второй путь: вдоль реки, по ущелью до… пока не помрешь! Мучиться будешь недолго, дня два-три, дальше все произойдет быстро. Но! Если повезет!!! То на четвертый-пятый день ты выйдешь к людям). И, поверьте, радости будет, словно месяц одиноко блуждал по тайге.

Конечно, нам «повезло», как ни высматривали поворот направо, мы его не увидели. Поняли это, пройдя значительную часть второго варианта. Самое странное, что тропа в верхней части ущелья довольно хорошая, это нас и подкупило. А по мере спуска к людям, она становилась хуже и хуже.

На второй день ущелье сузилось сильно, по обеим сторонам были отвесные скальные стены, внизу непропуски, бурная река подходила вплотную к скале. Едва заметная тропа «перепрыгивала» с одного берега на другой по мостикам. В верховьях мосты были хорошие, свежие. А вот ниже по течению мосты были либо в аварийном состоянии, либо разрушены полностью. Провешивали перила, спускались дюльфером. Без веревки и альпснаряжения там нечего делать. Часть тропы проходит по 70-ти градусному скальному склону, причем, она не вырублена, а надстроена на выступающих зацепах. Камешки уложены на скальные полочки, на них еще камешки, землей присыпано, вроде и полка получилась. И вот, иду по такой тропе, подо мной стена 300 метров и думаю: «Не дай бог пару камешков нижних вылетят…» Части тропы, метров пять, на стене нет, именно по этой причине. На месте, где была тропка, гладкая скальная плита (70 град). Дальше – хлеще: спустились в зону джунглей. Периодически тропа была снесена селевыми потоками, приходилось часами искать ее на «той» стороне потока. Пару раз пришлось двигаться без тропы, результат: за 1 час прошли 200 метров. Финальная ночевка была на склоне, между камней. Разгребли площадку за час, накидали веток, листьев бамбука, хорошо хоть не было змей и прочих «товарищей». До воды 50 метров, а ходили 20 минут, - огромные камни, заросшие колючкой, лианами, крапивой и прочей «прелестью».

Одним словом, мы с Антоном, за эти три дня стали профессорами по передвижению в горных джунглях, если что, мастер-класс можем дать)

При всех сложностях «трекинга» отмечу, что места исключительно красивые. Водопады, сама река – один большой водопад протяженностью несколько километров, пейзажи пугающие, но истинно красивые, в Гималаях я еще подобного не видел. Остроты добавляет полное отсутствие людей, малые признаки цивилизации, разрушенные мосты, слабозаметная тропа.

К людям вышли на третий день (шли по 13 часов в день, 30 мин в день на отдых-обед), конечной точкой была известная деревня Татопани, именно с нее начинается трекинг к южному базовому лагерю Аннапурны.

Все снаряжение с БЛ пришлось все же забирать вертолетом, о портерах даже речи не могло идти. Ни за какие деньги этим маршрутом местные не пойдут. Улетели прямо в Катманду, а там…

Катманду. Финал

Люди из 90-х или рэкет по-русски в Непале.

В Катманду нас ждала неожиданность, да еще какая! Непальская турфирма, которая оформляла нам документы на экспедицию и должна была организовать вертолет для заброски под гору, выкинула такой сюрприз, что в голове не укладывается. Не секрет, что при оформлении пермита (разрешения на горовосхождение) необходимо платить мусорный депозит. Депозит возвращается при окончании экспедиции (депозит является обеспечительной мерой, мотивирующей вернуть мусор с горы). Вот и мы его внесли, в размере 3000 дол. По окончании экспедиции просим турфирму вернуть наши деньги. На что один из руководителей отвечает: «Я не против, но вот мои партнеры…они не совсем хотят все возвращать» (примерно так). Появляется новое действующее лицо - новый партнер и начинаются, как это по-русски, «качели». Диалог заканчивается следующим ультиматумом (и это за 4 часа до нашего вылета):

«Мы сейчас же сообщаем в полицию, что вы совершали спуск на лыжах и в прошлом году с Манаслу, и в этом году на Аннапурне, а ведь вы должны были оформить отдельный пермит – пермит на лыжи. И тогда:
1. Вас немедленно сажают в тюрьму.
2. У вас будет большой штраф за нарушение законодательства.
3. У вас будет 5 лет запрета на въезд в страну (а рэкетиры знают прекрасно, что у нас в планах гималайские восхождения на ближайшие годы и мы не можем так рисковать).
4. Вы теряете уже купленные в РФ билеты.

Или: мы не стучим в полицию, но тогда возвращаем вам половину депозита, 1500 дол вместо 3000. Выбирайте!»

Как вам такая постановка вопроса?! Красавцы! Вроде как и не полностью кидают, умалчивают о нашем «преступлении», молодцы. Поблагодарить их что ли?

Антон Пуговкин: «Особенно понравилась фраза, цитирую: «Антон, вот только не надо нашу фирму громить по приезду в Россию", с понятным подтекстом: "В полицию сообщим, и тогда в Непал не попадете в течение ближайших 5-ти лет».

Намеренно не называю имя туроператора-рэкетира, не хочу опускаться до уровня «кухонных разборок». НО, что точно хочу, так это посоветовать всем, кто собирается в горы, будь то в Гималаи или на Эльбрус, будьте осторожны в выборе турфирмы, не ведитесь, как мы, на «бюджетные» предложения: дороже будет! А хотите проконсультироваться, пишите лично.

Пришлось по прилету в Москву немедленно встречаться с послом Непала, объяснять ситуацию. Посол был, мягко говоря, удивлен.

Не пустят нас в Непал - потерпим пять лет. Надо будет заплатить штраф – заплатим. Прятаться от властей точно не собираемся.

Фильм

Как и в прошлом году, мы много снимали, аппаратуры в этот раз было еще больше.